Exposition: La dame à la Licorne au musée de Cluny

Quelques photos de l’exposition, sur « La dame à la Licorne ».

Si vous n’y êtes pas allé, dépêchez-vous, elle se termine le 29 février.

Merci à Sophie, fidèle lectrice du blog, pour ce petit reportage photo.

Dix ans du catalogue BD des éditions Gallimard

Pour fêter les dix ans de leur catalogue BD, les éditions Gallimard rééditent des œuvres remaquettées avec talent. 

Il s'agit notamment de « L'étranger » d'Albert Camus, revisité par Jacques Ferrandez. Un superbe album aux couleurs magnifiques qui donnent vie à ce texte majeur de la littérature française. Notons également dans la série « En cuisine avec Alain Passard » de Christophe Blain, « Le Petit Prince » vu par Joann Sfar, « Aya de Yopougon » de Marguerite Abouet et Clément Oubrerie et enfin « Ma maman est en Amérique elle a rencontré Buffalo Bill » par Émile Bravo et Jean Regnaud. 

Un beau cadeau d'anniversaire.

 

 

Эмиль Браво: «Нет никаких взрослых»

Художник-комиксист Эмиль Браво рассказал обозревателю Rara Avis Алене Бондаревой о своей новой книжке и о том, что такое неуловимая поэзия искусства.

— Про вас в англоязычной «Википедии» пишут, будто в юности вы так вдохновились комиксами Эрже и серией «Астерикс и Обеликс», что даже захотели стать художником. Это правда?
— Не совсем. Когда я решил профессионально рисовать комиксы, я был уже довольно взрослым. А в детстве даже не знал, что такая профессия существует.

— Кем мечтали стать, когда были маленьким?
— Хотел заниматься серьезным делом. Мне и родители все время говорили, что нужно выбирать настоящую профессию: врач, адвокат, инженер, нотариус, но уж никак не художник комиксов — это же смешно.

— Как встали на «несерьезный» путь?
— Очень просто. Однажды я понял, что не хочу делать ничего другого. Я не адаптируемый к социуму человек (смеется). И работа художника идеально соответствовала тому, что я любил и чего хотел с самого детства — рассказывать разные истории своим друзьям. И когда пришло время выбирать профессию, мне ничего не нравилось. Понадобилось вмешательство друга, который сказал: «Слушай, а почему бы тебе не заняться рассказом рисованных историй, ведь ты всю жизнь только это и делаешь». К тому моменту мне было уже 18. Я действительно рисовал с ранних лет, но для развлечения.

— Когда вы только начинали работать, у вас был соавтор. И недавно вы опять вместе с Жаном Реньо создали книгу «Моя мама в Америке, она видела Буффало Билла». А самостоятельные книги у вас есть? Или вам комфортнее работать в соавторстве?
— Все, что я рисую — мои личные проекты. А человек, с которым мы начинали и продолжаем делать комиксы, не сценарист. Жан Реньо — мой друг. И это очень важно. Ведь продолжать развлекаться можно только тогда, когда рядом с тобой близкий человек, с которым у тебя полное взаимопонимание, ты можешь разделить с ним шутки и прожить все повороты истории. Творить, я всегда говорю об этом детям, — значит играть. В противном случае ничего не получится. Нашу первую книгу мы действительно делали вместе. И спустя годы я снова вернулся к работе с Жаном Реньо, и мы создали «Моя мама в Америке, она видела Буффало Билла». Но в этот раз я не имел никакого отношения к сюжету, это семейная история Жана, и я взялся за нее только потому, что хорошо знал о ней с юности. В какой-то мере для меня работа над книгой тоже стала чем-то личным. Я знаком с отцом Жана, его гувернанткой и всеми упомянутыми в тексте родственниками.

— У «Моя мама в Америке...» грустный финал. Вы с ним согласны?
— Мне-то как раз кажется, что книга заканчивается очень позитивно. Герой переживает освобождение. А сама история рассказывает о том, что нельзя все время жить в атмосфере лжи и недоговоренности. Еще она о старой системе воспитания. Раньше не существовало постоянной практики общения, родители с детьми толком и не разговаривали. Был ров, отделявший мир детей от мира взрослых. Родители в те времена думали: дети слишком глупы для того, чтобы с ними о чем-то говорить. Считалось, их нужно от всего защищать. И если у них в семье кто-то умирал, то лучшее решение — ничего не говорить. Книга и начинается с того, что учительница старой школы, знакомясь с детьми, просит назвать профессии родителей. То есть в ее представлении дети в отрыве от семьи не существуют. Но главный герой не знает, как ответить на поставленный вопрос, и поэтому чувствует себя абсолютно потерянным. В итоге и о том, что случилось с мамой, ребенку говорит другой ребенок. Известие у мальчика вызывает шоковую реакцию, но узнав правду, он может идти дальше. Он освобождается от постоянного ожидания своей матери и лжи, которая покрывает проблему. А еще на смену старой учительнице приходит молодая. И первое, что она просит — назвать свои имена. То есть она сигналит: я хочу знать только твое имя, потому что для меня существуешь только ты. Поэтому и для меня эта история об освобождении. Каждый человек — хозяин своей судьбы. Он имеет право избавиться от навязанного ему. Люди в какой-то момент должны рассматривать себя исключительно как себя. Мне кажется, это предельно позитивно.

— Я была благодарна автору за то, что сам мальчик не произнес: «Моя мама умерла»...
— Разумеется. Для подросшего героя умершей мамы, как и Деда Мороза, просто не существует. Эти истории идут параллельно. Отсутствие веры в Деда Мороза — метафора. Я прекрасно помню себя, когда узнал, что Деда Мороза нет — это была травма, но одновременно и освобождение.

— Книга легла в основу мультфильма. Вам он понравился?
— Нет. Создатели мультфильма попали в ту ловушку, которая как раз обвинялась книгой. Они все залили сиропом. И если бы формат заданного жанра позволял воскресить маму, они бы это с удовольствием сделали. На самом деле наша книга — отражение истории целого поколения. А они сделали мультфильм для самых маленьких. Дети на экране постоянно играют в какие-то шарики и занимаются ерундой. К тому же создатели решили найти папе подружку. Как же оставлять такого замечательного человека одного? Соседская девочка Мишель, становится подругой главного героя, и, более того, в конце они все вместе уезжают в Америку... Смехотворно!

— На русский язык переведено пять ваших книг. Все они детские. Вы пробовали писать для взрослых?
— Да нет никаких взрослых. Или вы серьезно думаете, что мы живем во взрослом мире? Посмотрите на него повнимательнее. Тех взрослых, о которых мы говорим, еще воспитывать и воспитывать. Я считаю, что единственно правильная дорога — делать книги, которые будут понятны абсолютно всем, с тем условием, что текст получается многоуровневый. Ребенок поймет только один из уровней, а взрослому откроется вся глубина. С поэзией то же самое, каждый воспринимает ее по-своему.

— Раз уж мы заговорили о поэзии. Каких поэтов вы любите?
— Ужас в том, что я не могу назвать себя настоящим любителем поэзии. Я, скорее, нахожу поэзию у разных художников. Поэтические тексты меня меньше впечатляют. Но например, стихи Жака Превера, которого все французы знают с детства, и Бориса Пастернака мне близки.

Какой смысл быть реалистом в эпоху фотографии?

 

— А что должно быть в картине, чтобы вы сочли ее поэтичной?
— Боюсь, на этот вопрос нет ответа. Существует поэзия, которую нельзя разложить по полочкам. Есть такие слова «изящество», «тонкость», никто не знает, что они значат на самом деле. Но они понятны всем. Хороший текст, перегруженный деталями, может разделить людей. А вот чем больше мы рисуем, тем больше мы можем сказать. Пикассо, по-моему, как-то заметил, что лучший рисунок — рисунок ребенка, но чтобы его сделать, нужно залезть в голову к ребенку.

— Однако «Менины. По Веласкесу» — довольно сложная и далеко не детская картина.
— А все потому что к 13 годам Пикассо рисовал уже как взрослый художник-реалист, поэтому ему нужно было искать новые пути. Да и какой смысл быть реалистом в эпоху фотографии?

— А куда двигаетесь вы?
— Иду по единственному верному пути: рассказываю истории. Но делаю это не дидактически, у меня же нет цели усыпить детей, читающих мои книжки. Я хочу сочинять интересные истории. Но чтобы ребенок воспринял рассказ эмоционально, его нужно немного дестабилизировать. Поэтому важно учить детей с самых ранних лет быть личностями и справедливыми судьями, ведь это те люди, которые получат нашу планету в ближайшем будущем.

Беседовала: Алена Бондарева
Фотография предоставлена автором

Thanks to Alena Bondareva

The Formidables...

Un nouvel ami, vient de franchir la porte des amis de Jules en ce début d’année. 
Chris Malgrain, est né dans la Sarthe où il réside encore aujourd’hui. Il exerce la profession de professeur d'anglais, autodidacte en dessin et très doué il a commencé à travailler, en parallèle, dans les fanzines tels que Scarce et L'Inédit.
Lors d'un festival, on lui propose de travailler sur Zembla. C'est alors que naît une collaboration avec l'éditeur Semic qui lui propose divers travaux teintés de comics au sein des petits formats. 
Après l'arrêt des pockets, il a rebondi chez Pif Gadget où il dessine Les Apatrides avec Patrice Lesparre au scénario, jusqu'à l'arrêt de la revue. (Publié ensuite en album chez Indeezurban éditions en 2012)
Plus récemment, il réalise son rêve d'enfant, travailler aux côtés de Stan Lee. Il dessine Stan Lee's Alexa, bien noté par ComicCritique aux États-Unis, et publié par Graphicnovel chez Ibooks, qui sera bientôt publié en album par OrganicComix. 
En 2011, il lance le label Oniric Comics, dans lequel il édite trois magazines, Rocket Science, AstroDome et Beyond the Tomb. Ce label se veut être un hommage aux histoires courtes de SF, de fantastique, fantasy et horreur publiées dans les années 1950 et 1960. En 2014, il édite chez Original Xatts, « Vénus f » et il publie la même année « The Formidables » tome 1 en collaboration, avec Christophe Lacroix, Rhom et Jean Yves Mitton. (L’histoire se passe dans une Amérique raciste et homophobe de 1959. Elle résonne cruellement avec notre époque contemporaine mais c’est une vraie histoire de super-héros dans une ambiance rétro) 
Prochainement, la suite de « The Formidables », tome 2 sera disponible dans vos librairies. 

Chris s’est gentiment plié à l’exercice en mélangeant son univers de super héros avec celui du petit Jules. Merci Chris.

La mystérieuse alchimie de l'Atelier Nawak

A l'école de Paris du management, le mardi 9 février 2016 de8h45 - 11h00

"Présentation de la séance

Que s’est-il passé à l’Atelier Nawak ? Alors que les regroupements et les collectifs jouent un rôle important dans l’histoire des arts‚ ceux qui ont vécu les aventures de l’Atelier Nawak‚ puis de l’Atelier des Vosges‚ n’ont pas eu conscience de quelque chose de particulier. Ce n’est que dix ans après qu’ils ont réalisé que‚ chose incroyable‚ ils s’étaient tous retrouvés là. Tous‚ ce sont les auteurs de bande dessinée qui ont bénéficié par la suite d’une forte reconnaissance‚ celle d’auteurs d’une bande dessinée adulte : Joann Sfar‚ Christophe Blain‚ David B.‚ Emmanuel Guibert‚ Émile Bravo et d’autres. Sur le coup‚ ils partageaient un atelier comme un autre. Mais en replaçant cette aventure dans l’histoire récente de la bande dessinée‚ cette mystérieuse alchimie s’éclaire. S’il y avait certes une émulation fertile‚ il y avait aussi le rassemblement plus ou moins spontané d'auteurs qui portaient des valeurs différentes‚ qui ont fini par s’imposer."

Si vous souhaitez y participer c'est ICI

 

Émile Bravo à la rencontre de son public russe.

Après plusieurs jours passés en Russie, du 26 novembre au 2 décembre et un parcours marathon de Moscou en passant par Samara et  se terminant à Saint-Pétersbourg.
Émile Bravo a rencontré un public chaleureux divers et variés.

"L'œuvre d’Émile Bravo,  auteur de bande dessinée et illustrateur français, a été couronnée par plusieurs prix tant dans le domaine de la bande dessinée que littéraire. Durant les deux dernières années, quatre livres de Bravo Livres (La leçon de la pêche, La faim des sept ours nains, Boucle d'or et les sept ours nains et Ma maman est en Amérique, elle a rencontre Buffalo Bill) sont parus en russe ce que lui vaut le titre de l'auteur européen des bandes dessinées le plus publié en Russie. Sa manière de dialoguer avec le public et le talant du conteur ne laisse personne indifférent."

Merci à VictorKuznetcov et Dmitry Yakovlev pour  l’ensemble de leurs photos.